Самым простым было бы заключить, что фильм этот – о кризисе среднего возраста, что Янковский великолепен,  Балаян великолепен, монтаж, блин, – тоже великолепен и поставить точку, по форме напоминающую «это кино про меня».

Но здесь все не так, как кажется. Мир, как мы знаем, от века к веку становится лучше и поэтому «плотнее». У человека же в подкорке заложены только базовые животные инстинкты, интеллектуальные, естественно, отсутствуют, поскольку развитому «телу» сотни тысяч лет, а

развитому головному мозгу – сами понимаете. И трагедия тут в том, что подавляющее большинство людей выбирает из предложенных обществом вариантов – «выбирай жизнь, выбирай работу, выбирай любовь, выбирай будущее…»

Герой Янковского тоже выбрал и побежал на первый круг, I hope you are following an idea*. В конце этого самого первого круга (аккурат к сорока)  силы вышли, поскольку бежать, не понимая самого себя, затея опасная. Тут-то и закончился сон и полет, герой опустошен, его душа стала тонкой, как тончайшая золотая нить. Как все исправить? Начать заново? Но как бежать, когда легкие спались, а мышцы сгорели от напряжения? Даже чужая любовь и чужая молодость не исцеляют, поскольку вопрос самопознания не решен.

Как сыграна подобная драма – тонко и достоверно. Лица обычно резко меняются в сторону старения как раз после сорока лет, что создает еще один невольный подтекст. Как это все снято – так, как на данный момент герой видит свою жизнь. Тягучая череда серых сырых улиц и тесных квартир, зависающая камера и, конечно же – скитание человеческой души, невероятно метко оформленное в эпизоде с попаданием на съемочную площадку.

Балаян не спешит возводить трудности своего героя в абсолют, показывая нам повторяющиеся по ходу фильма сцены с танцующим и счастливым Меньшиковым. В чем их смысл, понятно без дальнейших объяснений.

Смотреть это кино тяжело не из-за сценарной, а именно из-за визуальной составляющей, но в финале зритель получает великолепную, филигранно переданную картину засыпающей природы. Она настолько красива, что можно почувствовать ветер, запах воды и мокрых листьев. А среди всего этого горько плачет человек, который борется с посредником, успешно заменявшим ему самого себя все эти годы. Исход этой борьбы остается неясным, есть тут место и для надежды, и для сочувствия, и даже для насмешки и безысходности. Если в эти моменты думать только о природе, можно уловить намек на нескорую весну.

Картина Балаяна имеет совершенно самобытный и богатый в своей лаконичности микромир, которому однозначно стоит уделить толику размышлений. Это кино не об обязательном жизненном этапе, это кино о прозрении, которого порой не бывает без боли и страданий. А когда наступает первое и заканчивается последнее – не знает никто.

* I hope you are following an idea - я надеюсь, вы понимаете идею

@ Tue, 09 Dec 2014 21:54:11 +0300