репутация фамилии, малолетние брат с сестрой на попечение, быстро наступившая взрослая жизнь и неясное будущее - полный сундук приданного, которое бросить либо нельзя, либо не хочется. Такая вот странная сказка.

Нынешний зритель изрядно избалован сказочниками-режиссерами, заботливо преподносящими ему крайне простых персонажей, внезапно попадающих в жуткие обстоятельства. Практически всегда, они усилием воли превозмогают их, возвращаясь к привычному образу жизни или же начиная новый, более насыщенный и яркий после полученного опыта. Это фильмы-книги, в которых даже не нужно открывать последнюю страницу, чтобы узнать, что все закончится хорошо. Персонажи в них очень красочно и выразительно горюют, радуются, гневаются, чтобы зрителю не нужно было размышлять над их поступками и характерами. Является ли история Ри таковой? В какое сравнение она может идти с зомби, террористами, инопланетянами и третьей мировой? Она не для того зрителя, который пришел, чтобы расслабившись прочесть очередную героическую историю и закрыть книгу, после слова "конец", отсекая дальнейшее существование героев обложкой и словами «...и жили они долго и счастливо». Так было бы гораздо легче, ведь красивые истории с выдуманными проблемами и хорошей концовкой замечательно отвлекают нас от монотонного быта и достаточно посредственной для большинства людей реальности. Это не взятая из головы мысль - ее оформил на бумаге еще профессор Толкин.

Но реальность Ри - это не просто монотонность, нужда и посредственность. Это опасность, огромный груз ответственности, подавляющие волю обстоятельства, тяжелый труд: моральный и физический. Многие из нас за всю жизнь не сталкиваются и с десятой частью проблем, которые нам демонстрирует фильм. При этом, в нем нет показательного надрыва, наигранности и неприкрытого трагизма. Наоборот - вся глубина мощного, вовлекающего в себя депрессивно-меланхоличного настроения картины отражается в скупости диалогов, замкнутости персонажей, в ее цветовой гамме, освещении и монтаже. Правдивость и нежелание приукрашивать повествование делают фильм настолько близким и обыденным, что ни на секунду не сомневаешься в том, что описанное запросто могло произойти. Неспешный и морально глубокий он подобен холодной, медленно текущей реке посреди заросших камышом заиндевевших берегов.

Главная героиня идеально гармонирует своим настороженно - недоверчивым к людям и жизни отношением с глубоко депрессивным окружением, подавляющим приземленной реалистичностью. Ри хочется сопереживать, ее ситуацию принимаешь и понимаешь, несмотря на ее абсурдную, порой практически сюрреалистично банальную бытовую жестокость. Это не ярмарочный героизм, а преодоление липкого бытового страха, борьба с чем-то более сильным, чем человеческая индивидуальность – с фатализмом, слабостью, желанием сдаться и плыть по течению, лишь бы от твоих действий не стало еще хуже. От всего происходящего на экране веет холодом, пахнет ржавчиной. Оно оставляет стойкое послевкусие затхлости, убогости и медленного прижизненного разложения, которое представляет из себя жизнь, ведомая персонажами фильма. Мир главной героини, и без того маленький, с каждой минутой экранного времени сжимается все сильнее, окруженный стенами из социального неблагополучия и безысходности. Стенами из высокой сухой травы и молчания, накрытыми потолком низкого серого неба.

На фоне всего этого, в повествовании ярко выделяются такие вещи как дружба, семья, верность, решительность. Не такие, как в блокбастерах, а куда более близкие нам. В "Зимней кости" нет героев в плащах и бронекостюмах, но их нет и вокруг нас. И именно благодаря таким картинам, мы начинаем ценить настоящий героизм, обращать внимание на ежедневные, ежеминутные поступки и решения. На то, что после каждого из них не наступает вдруг «и жили они долго и счастливо», а каждый раз, снова и снова – «продолжение следует». Так и у этого фильма нет конца, его ощущение нарочно размыто. Создается стойкое впечатление, что актеры не разойдутся по гримеркам, отыграв грандиозный финал - его вообще не будет. Вместо этого они снова заснут и проснутся в той же реальности, чтобы жить дальше. И будет после пережитого хуже или нет, но увиденное нами - всего лишь маленький эпизод той сказки, которая, я уверен, может существовать в реальности, именно в показанном нам виде. В наш век айфонов, селфи-палок и интернет-срачей.