Вышли в прокат: как бизнесмены становятся киногероями
«Джобс: империя соблазна»
Фильм о человеке, перевернувшем современное представление о технике, провалился в прокате. Он рассказывает биографию сооснователя Apple Стива Джобса от колледжа и приятельских посиделок в родительском гараже до кресла президента всемирно известно компьютерной корпорации и одиночества в ультрасовременном офисе, но история показалась большинству зрителей слишком тусклой для первой кинобиографии легендарного Джобса. Возможно, потому, что после его смерти в работу было запущено сразу несколько кинопроектов, что привело к спешке. Фильм с Эштоном Катчером в главной роли пришел к финишу первым, 9 октября ожидается выход еще одного байопика от режиссера Дэнни Бойла, основанного на биографии Джобса авторства Уолтера Айзексона. Сценарий к этому фильму написал Аарон Соркин, главную роль сыграет Майкл Фасcбендер.
Как Достоевский триумфально изгоняет Толстого из современной России
Противопоставление Достоевского Толстому стало актуально в современной РоссииФото Максима Авдеева для Forbes, предоставлено Михаилом Золотаревым
Последнее десятилетие — время триумфального реванша Достоевского в России. Толстой в пространстве современной общественной жизни невозможен
Читаю книгу Павла Басинского «Бегство из рая». Читаю помалу (а разве помногу нынче возможно?), как лекарство перед сном. Как на Балканах принято пить самогон — рюмку-две «для здоровья». Блаженное тепло по телу разливается.
«Бегство из рая» — степенное дознание об одном из самых таинственных событий русской истории: бегстве 82-летнего Толстого из своего дома в Ясной Поляне в ночь на 28 октября 1910 года. Тут нет детектива и сенсации. Хотя о Толстом здесь говорится так свободно, без стеснения, как, может быть, никогда прежде. Уход Толстого из дома, к смерти, — это повод еще раз объяснить этого человека. Совсем конкретно — покончить с хрестоматийным изложением его судьбы: мол, жил-был великий художник, да вдруг вселился в него проповедник, взявшийся всему миру мораль читать.
Басинский о Толстом рассказывает так, что каждый изгиб, заскок его становится понятен. И даже приятен, неизбежен. Как все повороты реки Волги. И чем больше ты понимаешь, что не было в истории русской культуры человека более последовательного, мощного, чем больше ты принимаешь Толстого всего, до самой странной его странности, как родного, тем сильнее хочется оттолкнуть подальше от себя его соперника в русской вечности — Достоевского.
Очень интеллигентные люди активно оспаривают это противопоставление — Толстой vs. Достоевский. Понятно, что в архивной пыли литературных институтов Толстой с Достоевским чудесно ладят. Но стоит из этой тиши выйти на шумную улицу, как Толстой с Достоевским решительно разбегаются.
Теперь на улице даже по-другому — Достоевский пинками прогоняет Толстого: «Не нравится здесь? Вали отсюда!»
Примерно сто лет в том, что касается признания, популяризации, Достоевский проигрывал Толстому на всех фронтах — и на внутреннем, и на внешнем. В советской России Достоевского откровенно придерживали, создавая ему славу почти подпольного писателя. Дивизии штатных романистов предписывалось писать «как Толстой», хотя в итоге все сделанное этой дивизией не стоит одной главы «Анны Карениной».
Последнее десятилетие — время триумфального реванша Достоевского в России. Он сделался самым цитируемым, самым экранизируемым и в конечном счете самым удобным власти русским классиком. Сегодня «Бесы» и особенно «Дневник писателя» — настольные книжки пропагандиста. Болезненным, запальчивым, умопомрачительным синтаксисом Достоевского в совершенстве овладела Государственная дума в полном составе, ведущие самых важных политических телепрограмм. Устами «Галины из Славянска», рассказывавшей в прайм-тайм о распятом в Славянске трехлетнем мальчике, глаголил Достоевский. Ничего подобного Толстой, конечно, не умел сочинить. В голову его даже мысли такие не приходили.
«Изгнание из рая» Павла Басинского — самое значительное, что случилось в связи со 100-летней датой смерти Толстого. Юбилей был скомкан, зажат, заигран.
Как и 100 лет назад, Толстой с его пророческой критикой государства и церкви сделался крайне неудобным и даже опасным.
Мертвый Толстой под статьей ходит. Это не очень афишируется, но на Толстого за последнее время скопились горы исков и доносов от религиозных кликуш всех мастей. Величайший русский писатель, граф Лев Николаевич Толстой потихоньку подталкивается в то пространство, где обитают девочки из Pussy Riot. Ему, конечно, затруднительно дать двушечку, но тихонько подменить его всего «Севастопольскими рассказами» вполне можно.
Никакой Толстой в пространстве общественной жизни, конечно, невозможен. В каких парламентах и сенатах водятся Болконские, Безуховы и Левины? Весь вопрос в градусе достоевщины. Ее накал в России сделался совершенно нестерпимым.
Кликуши, юродивые, хохочущие имморалисты так плотно заполнили русскую общественную сцену, что, кажется, других уж нет.
Бессвязный язык подсознания признан официальным языком Российской Федерации. В этих условиях ничего не остается, как поплотнее задвинуть створки окон и ни под каким предлогом не пускать домой ни Верховенского, ни Рогожина, ни Ивана Карамазова, ни даже Алешу с князем Мышкиным. Дома Толстой может и должен побеждать Достоевского.
От Толстого до Акунина: российские писатели в зарубежном кино
Писатель Борис Акунин сообщил о заключении контракта с британским ТВ на экранизацию своих произведений про русского сыщика Эраста Фандорина. Пока что трех романов — «Смерть Ахиллеса», «Статский советник» и «Коронация».
Акунин прав. Во-первых, англичане лучше всех делают сериалы про великих сыщиков. Во-вторых, наши кино и телевидение с некоторых пор проявляют к сочинениям Акунина — не только про Эраста Фандорина — постыдное безразличие. Были экранизированы лишь пять из его многочисленных (и явно пригодных для кинокассы и телеаудитории) произведений: «Азазель», «Турецкий гамбит», «Статский советник», «Пелагия и белый бульдог» (все очень давно) и «Шпионский роман» (фильм вышел три года назад под названием «Шпион»).
Но не факт, что Акунин станет самым востребованным в киномире российским литератором. В западном кино по-прежнему правят бал российские классики: прежде всего Лев Толстой (он безусловный лидер), а также Достоевский, несчастный Чехов (несчастный потому, что зарубежных экранизаций его произведений много, но удачных почти нет), Булгаков, Пастернак и отчасти Пушкин. Многие из этих экранизаций стали известными уже потому, что были сделаны величайшими режиссерами в истории кино. Успех фильмов в деньгах сейчас пересчитывать бессмысленно. Некоторые из них были сняты во время, когда и 100 000 у. е. казались миллиардами. Даже в Америке. В подавляющем большинстве случаев невозможно узнать, сколько тот или иной фильм заработал. Но зарубежные фильмы, сделанные на основе русской литературы, почти всегда были успешные.
«Война и мир»
1956, США — Италия, режиссер Кинг Видор
Эта «Война и мир», получившая три номинации на премию «Оскар» (незаслуженно мало), взбудоражила как Запад, так и зрителей из СССР. Потому что у нас впервые увидели на экране подлинную – как она представлялась в фантазиях – Наташу Ростову, которую сыграла Одри Хёпберн. «Война и мир» Сергея Бондарчука длиной почти девять часов (фильм Видора в два с половиной раза короче), вышедшая десять лет спустя, во многом была попыткой адекватного советского ответа американской кинонаглости. И хотя именно фильм Бондарчука получил «Оскар» (в категории за лучшую иноязычную картину), а Людмила Савельева фантастически сыграла Наташу Ростову, наши киноманы старших поколений до сих пор вспоминают Одри Хёпберн. Ну а как ее не вспоминать? Она очаровывает всегда – см. «Римские каникулы», «Сабрину», «Завтрак у Тиффани», «Шараду», «Мою прекрасную леди» и популярнейший в прокате СССР комедийный триллер «Как украсть миллион».
От Толстого до Акунина: российские писатели в зарубежном кино
«Анна Каренина»
2012, Великобритания, режиссер Джо Райт
Самым востребованным классиком в мировом кино, рядом с которым разве что Диккенс, остается именно Лев Николаевич Толстой: благодаря не столько «Войне и миру», сколько «Анне Карениной». Не будет преувеличением заявить, что у каждого поколения развитых зрителей XX века была своя экранная Анна Каренина. Почти всегда ее изображала великая актриса. В 1935-м появилась «Анна Каренина» с Гретой Гарбо. В 1948-м – с Вивьен Ли. В 1967-м – с Татьяной Самойловой. В 80-е возник фильм с Жаклин Биссе, в 90-е – с Софи Марсо – тоже не последними актрисами. Мы концентрируемся на фильме 2012 года с Кирой Найтли в роли Анны просто потому, что он не похож ни на какие другие и произвел сенсацию в артистическом мире. Хотя и не понравился автору этих строк. В фильме Джо Райта, сделанном по сценарию мэтра драматургии и знатока русской литературы Тома Стоппарда, практически все действие развивается в театральных декорациях, а иногда и непосредственно на театральной сцене. Знаменитые площади и здания Москвы и Питера – нарисованный театральный задник. Даже скачки – и те происходят на сцене, и когда Вронский и его лошадь Фру-Фру падают (одна из кульминаций романа), то летят через рампу в зрительный зал.
От Толстого до Акунина: российские писатели в зарубежном кино
«Любовь и смерть»
1975, США, режиссер Вуди Аллен
Безумно смешная пародия самого интеллектуального комика мира на русскую литературу вообще и «Войну и мир» в частности. Аллен, безусловно, один из тех редких кинематографистов, кто знает русскую культуру, тонкости русской души и русской литературной стилистики. Поэтому в фильме забавны не только детали сюжета и не только сам Аллен – маленький человечек с неславянской внешностью и в очках, помещенный в среду пышнотелых усатых гогочущих родственников-графьев (все радуются предстоящей войне с Наполеоном и возможности померяться силами с французом, а он очень-очень боится), но и русская рефлексия. Эта рефлексия – путаная, многословная, в итоге сама себя оправдывающая – вложена в уста главной музы Аллена 1970-х Дайан Китон. У Аллена в фильме имя Борис, у Китон – Соня. Эта Соня, вечно погруженная в самоанализ, в свои духовные и душевные противоречия, выносит на экран такой поток толстовско-достоевско-чеховского сознания, что в итоге понимаешь: такую пародию мог сотворить только истинно русский человек.
От Толстого до Акунина: российские писатели в зарубежном кино
«Зимняя спячка»
2014, режиссер Нури Бильге Джейлан, Турция — Франция — Германия
Турок Нури Бильге Джейлан – любимец Каннского фестиваля нового тысячелетия. За «Зимнюю спячку», действие которой происходит в сонном зимнем отеле горной Турции, он получил год назад главный каннский приз – «Золотую пальмовую ветвь». В «Зимней спячке» Джейлан развивает свою любимую тему: люди, даже самые близкие, не способны наладить контакт, найти элементарные точки соприкосновения. Постепенно понимаешь, что все коллизии фильма – это отголоски русской культуры: все те же Толстой, а также Тургенев, Достоевский, но прежде всего Чехов и его «Дядя Ваня». Одна из самых злобных критических реакций на «Зимнюю спячку»: возникает ощущение, будто тебе на голову обрушилась полка с полным собранием сочинений Чехова. Ну обрушилась, подумаешь! Все лучше, нежели полка с собранием сочинений Донцовой или Устиновой.
От Толстого до Акунина: российские писатели в зарубежном кино
Россия Куросавы
Самый знаменитый из японских мэтров XX века – и один из истинных классиков в истории кино – Акира Куросава никогда не отдалялся от русской литературы. Поэтому в перерывах между своими величайшими «Расёмоном» (1950 года), «Семью самураями» (1952-го) и особенно любимым киноманами «Телохранителем» (1961-го) он создал собственные киноверсии «Смерти Ивана Ильича» Льва Толстого (фильм Ikiru, 1952-й), «Идиота» Достоевского (Hakuchi, 1951-й) и пьесы Горького «На дне», перенесенной в японскую действительность (Donzoko, 1957-й). Советский Союз отплатил японскому классику нежностью: в 1976-м он получил свой единственный «Оскар» за осуществленную под российским флагом экранизацию «Дерсу Узала», сделанную по романам писателя и путешественника, исследователя Дальнего Востока Владимира Арсеньева.
От Толстого до Акунина: российские писатели в зарубежном кино
«Онегин»
1999, режиссер Марта Файнс, Великобритания — США
Этот фильм у нас принято ругать. Акунин заявил, что в его английских лентах про Фандорина (еще раз напомним, что он продал права англичанам) не будет такой клюквы, как в британском «Онегине». Между тем клюквы и элементарных ошибок в фильме не столь уж много. Он сделан кланом Файнсов (где много братьев и сестер, главный из которых, Ральф, он же Рейф, сыграл Юджина Онегина). И его стоит похвалить хотя бы за любовь к Пушкину, которого Запад знает плохо. Да, поэзия переведена в прозу и иногда анекдотично. Да, Ленский в этом фильме выглядит старше умудренного Онегина, и до странности натуралистически обустроена сцена дуэли, когда Онегин всаживает Ленскому пулю в лоб. Да, смешно, что символом отчаяния и деградации Онегина для западной аудитории служит рюмка водки (примерно граммов на 70), которую тот в финале выпивает залпом. Знали бы эти европейцы, сколько таких рюмок мы поглощали без всяких рефлексий и не пьянея. Но изумительно уже то, что англичане обратились к Пушкину и – в общем и целом – горячку не спороли.
От Толстого до Акунина: российские писатели в зарубежном кино
«Белые ночи»
1957, режиссер Лукино Висконти, Италия
Удивительно, но среди произведений Достоевского, очаровавших мир, одно из первых мест занимают скромные «Белые ночи» (а не «Братья Карамазовы» и даже «Преступление и наказание»). При этом почти всегда их действие переносят в родную среду. Перенес его и Лукино Висконти – мэтр из мэтров. Уверен, что если перед сотней самых образованных киноинтеллектуалов мира поставить задачу определить тройку величайших режиссеров в киноистории, то четыре из пяти включат в нее Висконти. В его «Белых ночах», получивших приз за лучшую режиссуру на кинофестивале в Венеции, персонаж молодого тогда Марчелло Мастроянни каждую ночь встречает на улице девушку, которую играет модная тогда Мария Шелл. И влюбляется. Но та ждет прежнего принца, который однажды исчез, но обещал вернуться. Знаете, кто его играет? Другая, наряду с Мастроянни, мечта всех советских фабричных девчонок Жан Маре.
Вышли в прокат: как бизнесмены становятся киногероями
«Оружейный барон» (Lord of War)
Фильм «Оружейный барон» про несправедливую судьбу всемирного торговца оружием Юрия Орлова был официально одобрен Amnesty International. Картина вышла в начале 2006-го, за два года до ареста дилера Виктора Бута, считающегося прототипом Орлова. Расследование его деятельности правительство США начало еще в конце 1990-х, а в 2012 году Бут был осужден на 25 лет тюрьмы, несмотря на протесты российских властей. Лента, о работе над которой киношникам пришлось предупредить НАТО — так много военной техники там было задействовано, — рассказывает о полулегальной продаже оружия повстанцам, диктаторам и террористам, происходящей при негласном попустительстве американской администрации. Роль Орлова-Бута исполнил звезда Голливуда Николас Кейдж.
Образ Бута вдохновил многих деятелей искусства: он также считается прототипом координатора и спонсора побега российских летчиков из плена Талибана в фильме «Кандагар», главного персонажа французского романа «Бангкокская ловушка» и героем стихов поэтессы Юнны Мориц.