В школе его прозвали Мухой. А он и был похож на муху. Невзрачный, взъерошенный и настырный. Муха позволял себе быть самим собой, стоять на голове в подъезде, раскачивать на кованных воротах и отчаянно любить тоненькую девочку с черными косичками. И остервенело выколачивать из барабанов ритмы вышедшего из моды джаза.
Очередной фильм о школьниках, о первой любви, примечательный несколькими особенностями: дебютной ролью Елены Цыплаковой, музыкальной насыщенностью (такой себе советский приквел американской "Одержимости" Дамьена Шазеля) и кондиционно выписанным сценарием. Из уст учительницы Татьяны Петровны звучит весьма тонкое определение любви: "Любовь – это терпение". А 14-летние Сева Мухин и его подруга Ира рассуждают об этом чувстве, как взрослые Мужчина и Женщина:
- А потом?
- А потом я стану бабушкой, у меня будут внуки.
- А потом?
- А потом я умру.
- Как умрёшь? А что будет со мной?
- А ты… Ты будешь стучать на своих барабанах, кататься на воротах и задавать дурацкие вопросы.
- Фёдорова! Фёдорова, я тоже умру, в тот же день!
Муха кричит это вдогонку, но его крепчающий мужской эгоизм уже перекликается с тем, что верно подмечено Верой Павловой:
Он:
- Когда тебя нет,
мне кажется –
ты просто вышла
в соседнюю комнату.
Она:
- Когда ты выходишь
в соседнюю комнату,
мне кажется –
тебя больше нет.
Очередной фильм о школьниках, о первой любви, примечательный несколькими особенностями: дебютной ролью Елены Цыплаковой, музыкальной насыщенностью (такой себе советский приквел американской "Одержимости" Дамьена Шазеля) и кондиционно выписанным сценарием. Из уст учительницы Татьяны Петровны звучит весьма тонкое определение любви: "Любовь – это терпение". А 14-летние Сева Мухин и его подруга Ира рассуждают об этом чувстве, как взрослые Мужчина и Женщина:
- А потом?
- А потом я стану бабушкой, у меня будут внуки.
- А потом?
- А потом я умру.
- Как умрёшь? А что будет со мной?
- А ты… Ты будешь стучать на своих барабанах, кататься на воротах и задавать дурацкие вопросы.
- Фёдорова! Фёдорова, я тоже умру, в тот же день!
Муха кричит это вдогонку, но его крепчающий мужской эгоизм уже перекликается с тем, что верно подмечено Верой Павловой:
Он:
- Когда тебя нет,
мне кажется –
ты просто вышла
в соседнюю комнату.
Она:
- Когда ты выходишь
в соседнюю комнату,
мне кажется –
тебя больше нет.