Геннадий Бортников

Советский актёр театра и кино 1960-1980-х годов.

КиноПоиск: http://www.kinopoisk.ru/name/324268
IMDb: http://www.imdb.com/name/nm0097551

Геннадий Бортников родился в семье, не имевшей никакого отношения к искусству.
Мама — домохозяйка, отец и брат — лётчики.
О своей семье Бортников рассказывал: "По линии матери в моих жилах течет итальянская кровь предков по фамилии Форели, по линии отца – кровь старинных петербуржцев. Мой дед по материнской линии занимал высокий пост в отделе государственно-дипломатической корреспонденции и слыл глубоко образованным человеком. Имел чин, форму. К юбилею царской семьи был удостоен серебряной медали как почетный житель Петербурга, принесший много пользы на государственной службе. Мама у меня умерла, когда я пошел в 1-й класс. Отец был в постоянных командировках, и растила меня бабушка."
После того, как Геннадий Бортников закончил семь классов, он поступил в машиностроительный техникум, но через год прекратил обучение и стал работать слесарем-инструментальщиком. Гораздо раньше театра Геннадий увлекся рисованием, долгое время не расставался с карандашом и блокнотом, занимался живописью. Позже Геннадий поступил в художественное училище им.Сурикова, и одновременно работал в драматическом кружке художником. "Я был ошарашен: это был совершенно другой мир. Занятия вела элегантная женщина, а слушали ее интеллигентные ребята. Я сказал, что неплохо рисую и мне предложили оформлять спектакли и делать реквизит. Постепенно из художника я превратился в актера" - рассказывал Бортников. Он окончил экстерном вечернюю школу, и поступил в Школу-студию при МХАТе, где учился у педагогов и режиссеров Михаила Кедрова и Аллы Тарасовой. В дипломном спектакле "Три сестры", он прекрасно сыграл роль Тузенбаха.
Однако, как утверждал сам Бортников, самым главным учителем и наставником для него стал режиссёр Юрий Завадский, который пригласил в 1962 году молодого актёра в труппу театра имени Моссовета. Бортников рассказывал: "После окончания учёбы у меня были предложения от МХАТа, Современника. Но я выбрал театр имени Моссовета. В Моссовете тогда работали Фаина Раневская, Серафима Бирман, Вера Марецкая, Николай Мордвинов, Ростислав Плятт, Любовь Орлова, Юрий Завадский, интеллигентный человек с высочайшей культурой".
Бортников пришел в театр почти мальчишкой. Сразу же стал любимцем публики и режиссёров. Юрий Завадский, Ирина Анисимова-Вульф доверяли ему главные роли в своих постановках. На протяжении многих лет Бортников был одним из ведущих актёров театра. Он был настоящим кумиром своего поколения.

Актёрская карьера Геннадия Бортникова, сыгравшего свои лучшие роли на сцене театра имени Моссовета, начиналась в кинематографе. В СССР кино и театр подчас существовали в конкуренции и даже жёсткой оппозиции друг к другу. Поэтому над первой ролью в картине "Взрослые дети" Бортников работал в тайне от своих мхатовских педагогов. Семейная комедия, в которой актёру досталась роль второго плана, вышла на экраны в 1962 году и оказалась в числе лидеров проката - 29 миллионов зрителей.
В училище случился скандал - фамилия 22-летнего актёра шла в титрах сразу же за "стариками", а на афишах красовалась его физиономия. От отчисления спасла принадлежность Бортникова к комсомольским активистам.
Самая крупная работа — главная роль в фильме "Взорванный ад" реж. Ивана Лукинского. (Из концлагеря в Ройтенфуртскую школу немецкой разведки была направлена часть военнопленных, для будущей заброски в СССР. Николай Вережников (Геннадий Бортников), не будучи профессиональным разведчиком, сумел навязать собственную игру и помешать планам врага…)
О своей работе в кино Бортников рассказывал: "В кино мне не повезло. Я заявил о себе как о герое романтического склада. Но… Время менялось, и мой герой оказался невостребованным. Не было во мне, знаете ли, социальности".
Тем не менее фильмография актёра за период с 1962 по 1993 год насчитывает 21 фильм.

Роли 30-летнего Бортникова в постановках театра имени Моссовета "В дороге" (1963), "Дядюшкин сон" (1965), Ганс Шнир в спектакле по повести Г. Бёлля "Глазами клоуна" (1968), Раскольников в "Петербургских сновидениях" и Смердяков в «Братьях Карамазовых» по Ф. М. Достоевскому (1969) - принесли ему невероятный успех, подчас на грани массовой истерии.

Успех сопутствовал Бортникову с первых же шагов его творческого пути.
В 1963 году в Театре имени Моссовета у Завадского Бортников сразу же получил главную роль в одной из пьес драматурга Виктора Розова "В дороге".
Критики сразу же отметили яркую индивидуальность, органичность и достоверность игры актёра.
Он изобразил типичного "розовского мальчика" - под таким определением вошли в историю советского театра и кино многочисленные подростки "оттепели", бескомпромиссные идеалисты. Спектакль "подружил" Бортникова с Фаиной Раневской: она называла его театральным внуком и всюду расхваливала. Актёр часто бывал у нее в доме.
Спектакль "В дороге" по Розову с Бортниковым в главной роли почти случайно попался на глаза французскому театральному продюсеру. "Это феноменально, я беру его!" – заявил продюсер и повез спектакль во Францию, на Фестиваль наций. Чиновники от театра, предлагавшие к просмотру более патриотичные постановки ("без этих хипповских вывертов и стихов"), такого никак не ожидали.
Журналист Вера Новикова: "Во Франции, куда в 1966 году он приехал со спектаклем "В дороге", критики-снобы окрестили его русским Жераром Филипом, а местные буржуа-миллионеры давали ему театр, лишь бы он навсегда остался в Париже".
"Тень Жерара Филипа пролетела над Парижем", – говорили про него во Франции после спектакля "В дороге".
Сам Бортников о своей поездке в Париж рассказывал: "Я действительно имел успех в Париже. Именитые люди, среди которых, кстати, семья месье Доминик, знаменитых владельцев сети русских ресторанов во Франции, светская буржуазная дама Гала Барбизон, в один голос умоляли меня остаться, обещали заняться организацией моей карьеры в любом театре столицы, на выбор, обещали любую сценическую площадку. На мои спектакли тогда пришел весь бомонд. Меня похлопывал по плечу Ив Монтан, подходили Симона Синьоре, Даниель Даррье. После выступлений звезды посещали нас на фуршетах и приемах в посольстве. А с Аленом Делоном мы как-то встретились наедине в ресторанчике "Бильбоке". Все это меня не остановило, и все же вернулся в Союз…"
"В те дни я все время думал о Михаиле Чехове, которого судьба заставила покинуть Россию в конце 20-х. В Голливуде ему была уготована роль педагога и теоретика. Он лишился своих корней. Этого я боялся больше всего. К тому же я плохо знал язык, а чтобы играть на сцене, им нужно владеть в совершенстве. На обучение ушли бы годы, прошла бы молодость. В драматическом театре на чужой земле ты обречен навсегда остаться иммигрантом. Вот такие сомнения меня и удержали в России. Я до сих пор не сожалею о том, что вернулся".

"Разрешение на постановку в России пьесы "Глазами клоуна" по произведению Генриха Бёлля Бортников выпросил лично, – рассказала нам актриса Театра Моссовета Татьяна Бестаева. – Гена прочитал в "Иностранной литературе" роман и влюбился в него. Автор, к тому времени уже классик немецкой литературы, жил в ФРГ, и с авторскими правами были проблемы. Но на письмо, посланное Геной почти что "на деревню дедушке", ответил, разрешение дал. Мало того, позже он сам приехал посмотреть спектакль. И говорил потом, смеясь, что ему хлопали, будто он космонавт".

Его хвалила даже "хозяйка" Театра Моссовета Вера Марецкая, а она мало кого хвалила. При Марецкой ему даже разрешалось опаздывать на репетиции.
После спектакля "Глазами клоуна" слава Бортникова перешагнула все мыслимые пределы театрального успеха. Сплошной стеной – "хором Пятницкого" стояли у дверей театра поклонницы, а в зрительном зале уборщицы находили записки с трогательными признаниями в любви. Говорят, что спустя 30 лет в театре во время очередного ремонта всё ещё обнаруживали пожелтевшие послания - в батареях отопления, за панелями облицовки.
Вера Новикова рассказывала: «Когда в 1969 году Геннадий Бортников сыграл Раскольникова в спектакле "Петербургские сновидения" (по роману Достоевского "Преступление и наказание"), театральная Москва буквально пала ниц. Это было явление абсолютно нового героя сцены – героя странного, утонченного, сложного, нездешнего. В молодом Бортникове все было особенным – полное душевное и физическое единение с персонажем, безупречная внешность, бархатный голос и музыкальность интонации, пластика профессионального мима, не то человека, не то дикого животного. Но самым непостижимым было то, что Бортников во все это не играл. Он обладал сущностью Принца, качествами, которые нельзя сыграть.
В идеале ему нужен был свой театр. Победила реальность в лице Юрия Завадского, который делал репертуар «под Бортникова» – Достоевский, Белль, а позже Пинтер, Беккет, Ибсен, Пушкин. Бортников собирался играть Коперника – человека, устремлённого к звездам, репетировал "Гамлета" – героя, одержимого безумием, идеально подходящие ему роли.
Внезапная кончина Завадского навсегда похоронила эти проекты.
Театр Моссовета стал другим, и у Бортникова началась иная жизнь — почти без ролей.

Геннадий Бортников поставил несколько спектаклей в качестве режиссёра.
Он совмещал работу актёра с профессией художника по костюмам. В спектакле "Прихоти любви, или Капризы Марианны" Бортников не только сыграл главную роль, но стал автором сценической версии и текста тесен, режиссёром и художником по костюмам.
Геннадий Бортников был совершенно неприспособлен к быту, рисовал картины, которые дарил своим друзьям. В Доме актёра на Арбате проходила выставка его живописных работ. И совсем не думал о деньгах.
О Геннадии Бортникове часто говорили, что он человек не от мира сего, магнетическая личность, странный, неземной красавец, волшебного обаяния мужчина.
Он был актёром тонким, романтичным, с внутренним изломом. Он словно ошибся временем.

В последние годы актёр был занят в спектаклях Театра Моссовета "Муж, жена и любовник" (Граф Любин) и комедии Мариво "Прихоти любви, или Капризы Марианны" (Октав).
"Я никогда не был рабом актёрской профессии. У меня всегда были параллельные занятия, и я никогда не простаивал. Рисовал, оформлял спектакли, придумывал костюмы. Я никогда ничего не просил. Но если была тоска по сцене (один раз в месяц я все-таки играл), я бежал в другой театр. Например, в Пушкинский, где по рекомендации Виталия Вульфа ставил Фугарта, или в театр "Сфера", где поставил и сыграл Олби с замечательными партнерами".

Бортников старался никого не допускать в свою личную жизнь, был полностью сосредоточен на творчестве, игнорировал любые слухи и сплетни и никогда не был женат.
Он рассказывал: "Я никогда не был одинок в бытовом смысле этого слова, но не создал в жизни главного – семьи. Не накопил состояния, не построил особняк. Впрочем, когда пробьет последний час, какая будет разница, где умирать, в роскошном особняке или в однокомнатной квартире? …Иногда задаю себе вопрос: может, я просто не встретил своего человека? С первого дня моего появления на сцене я сразу окунулся в безумный успех. Я понимал, почему людей тянуло ко мне, как мотыльков на яркий свет. Я все подвергал сомнению. Хотелось одиночества, уединения. Пусть я буду один, но зато не обманутый, не преданный".

В ночь с 20 на 21 марта 2007 года Бортников был срочно госпитализирован с диагнозом «обширный инфаркт». Однако вскоре его состояние стабилизировалось, и актёра из реанимации перевели в палату. Ещё накануне днём его навещали друзья и коллеги. А потом он заснул и больше не проснулся.
Похоронен актёр на Введенском (Немецком) кладбище Москвы.